Вольтерьянцы и вольтерьянки. Старинный роман
-
34.64 €
-+
Роман "Вольтерьянцы и вольтерьянки", которому Василий Аксенов дал подзаголовок "Старинный роман", удостоен премии "Русский Букер". Действие происходит в шестидесятые годы ХVIII века, "века галантного", когда предполагается встреча Ея величества Екатерины Второй и филозофа и вольнодумца Вольтера. Посланник императрицы интриган граф Фон-Фигин ведет с великим мыслителем беседы отнюдь не только философского толка.
В лучших традициях приключенческих романов два удалых рязанских повесы, охраняющих Вольтера и во Франции называющих себя Николя и Мишель, попадают в немыслимые переделки, выходят из них с честью и все - ради внимания двух молоденьких близняшек-курфюрстиночек. Реальность и мистика, исторические личности и созданные воображением автора персонажи, оживающие картины и магистр черной магии, дипломатические козни, нешуточные страсти, драма нестареющих вольтеровских идей.
Из медальона на Вольтера смотрел младой лик Софьи-Фредерики Августы Анхальт-Цербстской, ныне Екатерины Второй, Императрицы Всея Руси. "Боже! Месье! Прости мне мои жалкие вольности! Приемлю твой знак, Всемилостивейший и Всемогущий!!!" Он упал на одно колено - нитки на штанишках чуть-чуть треснули под коленом - и прижал свои сухие губы к нижней части портрета, где мастерски были выписаны складки ткани и грудь, розовеющая, как утренняя заря. "О августейшая, лишь моя столь очевидная семидесятилетняя юность мешает мне в мечтах облобызать твои щедрые руки!"
Василий Аксенов
В лучших традициях приключенческих романов два удалых рязанских повесы, охраняющих Вольтера и во Франции называющих себя Николя и Мишель, попадают в немыслимые переделки, выходят из них с честью и все - ради внимания двух молоденьких близняшек-курфюрстиночек. Реальность и мистика, исторические личности и созданные воображением автора персонажи, оживающие картины и магистр черной магии, дипломатические козни, нешуточные страсти, драма нестареющих вольтеровских идей.
Из медальона на Вольтера смотрел младой лик Софьи-Фредерики Августы Анхальт-Цербстской, ныне Екатерины Второй, Императрицы Всея Руси. "Боже! Месье! Прости мне мои жалкие вольности! Приемлю твой знак, Всемилостивейший и Всемогущий!!!" Он упал на одно колено - нитки на штанишках чуть-чуть треснули под коленом - и прижал свои сухие губы к нижней части портрета, где мастерски были выписаны складки ткани и грудь, розовеющая, как утренняя заря. "О августейшая, лишь моя столь очевидная семидесятилетняя юность мешает мне в мечтах облобызать твои щедрые руки!"
Василий Аксенов